Страна должна знать своих героев: семья Кузнецовых

В эти дни вся Украина вспоминает Героев Небесной Сотни. Тех, кто стоял за новую Украину без казнокрадов, коррупционеров, беспредела милиции и продажности судов.

Фотография избитых "Беркутом" до крови отца и сына Кузнецовых – шокировала не только украинцев. Снимок отца и сына облетел ведущие издания Америки и Европы и стал символом сопротивления против жестокости режима.

Николай Кузнецов – доктор технических наук, член-корреспондент Национальной академии наук Украины, лауреат Государственной премии в области науки и техники, лауреат премии им. В.М.Глушкова. Его сын Игорь – кандидат физико-математических наук.

Оба они – сотрудники Института кибернетики им. В.М.Глушкова НАН Украины.

Такие люди по определению и статусу являются аполитичными. Но когда на Майдане "Беркут" избил студентов – Николай Юрьевич и Игорь поняли, что не могут остаться в стороне.

На Майдан Кузнецовы ходили с ноября всей семьей.

«Когда обстановка стала накаляться, я попыталась отговорить сына с мужем от походов на Майдан, — признается жена Николая Юрьевича 56-летняя Алла Шумская, доцент Киевского политехнического института. — Но супруг сказал: «Двадцатилетние дети противостоят тоталитарному режиму, как же я смогу в это время спокойно сидеть дома».

18 февраля Николай Кузнецов с сыном, как обычно, пошли в институт, а после обеда поспешили на Майдан.

«На улицу Институтскую мы пришли за несколько минут до начала атаки, — вспоминает 59-летний Николай Юрьевич. — Неожиданно силовики стали наступать, майдановцы бросились назад. Люди спотыкались и падали. Спецназ напирал стремительно, мы с Игорем оказались зажатыми со всех сторон. Каждый из спецназовцев, пробегая мимо, пытался несколько раз ударить дубинкой. Это были не резиновые дубинки, а пластиковые, у которых более мощная сила удара. Нас били по плечам, по почкам, но преимущественно целились в голову».

Позже окажется, что демонстрантов не только избивали, их убивали.

«Я боялся потерять в толпе сына и крепко держал его за руку,— продолжает мужчина. — Мы так и бежали, схватившись за руки, а в это время на нас сыпались удары. Из ран хлестала кровь, но это, похоже, только подзадоривало «беркутовцев». Метров пятьдесят мы преодолели, продержавшись на ногах. Но возле какой-то тумбы нас повалили на землю, били уже не только дубинками, но и ногами. И все-таки мы упали очень удачно. Хотя глаза были залиты кровью, я разглядел в двух метрах от себя неглубокий подвальчик. И дал знак сыну отползать туда. «Беркутовцы», пробегавшие мимо, заглядывали в подвальчик, но, чтобы ударить нас, им нужно было приноровиться. Когда наступило затишье, мы вышли из своего убежища. Нас заметил «беркутовец» — он велел показать содержимое наших карманов, удосужившись объяснить, что его интересует оружие. У меня, кроме пары жетонов на метро, больше ничего не оказалось. Игорь достал из кармана часы, однако положить их обратно у него уже не было сил. Пройдя двориками, мы хотели покинуть опасное место. По дороге встретили медиков-волонтеров, которые оказали нам первую помощь, перевязав головы. Сил идти дальше ни у меня, ни у сына не было, мы еле двигались. Наконец, добрались до одного из подъездов, чтобы отдышаться и передохнуть».

«Коля сказал, что с ними все в порядке, они прячутся в одном из домов, скоро приедут, — говорит Алла Антоновна. — Но я чувствовала: что-то случилось. Странно вела себя наша собака, она жалобно скулила и ходила из комнаты в комнату. Я включила телевизор и увидела, как «беркутовцы» избивают демонстрантов. Стала вызывать такси, чтобы привезти мужа с сыном домой. Как только диспетчеры узнавали адрес, напрочь отказывались принимать заказ. «Знаете, что там сейчас творится? — интересовались у меня. — Вы бы послали туда своего сына?» В отчаянии я вышла на улицу и, не зная, что делать, стала бродить в поисках машины. Наконец водитель частного такси согласился ехать. Из-за огромных пробок мы с трудом добрались к тому месту, где меня ждали муж и сын. На улице уже стемнело, поэтому я не сразу увидела, в каком состоянии были оба. От радости, что они живы, я прижала их к себе и… не смогла оторваться — приклеилась. Липкой оказалась кровь, которой была залита вся одежда сына и мужа. Только тогда увидела, что у них перевязаны головы, а у мужа болтается рука. Оба еле стояли на ногах. Дома оказалось, что у Коли и Игоря болит абсолютно все — они не могли ни сидеть, ни стоять, ни лежать. Все тело ныло, гудела голова. Вызывать «скорую» я побоялась, решила, что утром отвезу их к знакомому врачу. И стала сама обрабатывать раны».

Николаю Кузнецову пробили голову в двух местах, медикам пришлось наложить десять швов. Кроме того, «беркутовцы» сломали мужчине лопатку, ему долго пришлось ходить в гипсе. Игорю тоже досталось — парню латали голову в трех местах. От побоев у мужчин были синие плечи и спина, остались следы от резиновых пуль.

В милицию отец и сын заявление не написали. Никто из следователей даже после смены режима не поинтересовался избиением ученых, уголовное производство никто не открыл.

"К "беркутовцам" мы с сыном ненависти не испытываем. Каждый человек будет отвечать за свои деяния рано или поздно. Ответят все - кто убивал, калечил беззащитных людей", - говорит Кузнецов-старший.

Он с горечью отмечает, что на Майдане он стоял не за нынешнюю власть и не за то, что сейчас происходит в Украине.

"У нас в стране, одной из самых бедных в Европе, много долларовых миллионеров и миллиардеров. Недавно услышал, что один известный миллионер-политик за год войны "укрупнил" свое состояние примерно на $180 миллионов и стал почти миллиардером. Если разделить эту сумму на число дней в году, то выйдет что он богател на $500 000 в день. Вы можете себе это представить!? При этом наши пенсионеры с мизерными пенсиями, не живут, а выживают", – сокрушается ученый.

О Майдане им с сыном сейчас напоминают только рубцы на теле и боль в душе по погибшим и покалеченным в те страшные и героические дни.